Reviews

Сергей Пушкуца: Верю в светлое будущее налоговой службы

О прошлом, настоящем и будущем национальной налоговой системы и немного о себе рассказывает начальник Главной государственной налоговой инспекции Сергей Пушкуца. С 2005 по 2008 годы Сергей Пушкуца уже занимал эту должность. Потом работал на других государственных должностях и в бизнесе. Перед последним назначением в течение 4 лет Сергей Пушкуца был сначала Финансовым директором, а потом Генеральным директором АО JLC. С чего все началось, почему Вы решили работать в сфере финансов? Когда заканчивал восьмой класс, думал пойти в техникум, а потом в армию. В то время среди юношей это было «модно». На окончательное решение повлияли родители. Мама и отец преподавали в Липканском педагогическом училище. Я был отличником, и они посчитали, что я непременно должен претендовать на вуз. И я оказался в специальной математической школе, которую окончил с медалью. Математика мне нравилась. Наверное, отсюда и привязанность к цифрам и финансам. В 10 классе, когда пришлось задуматься о планах на будущее, ничего лучше госуниверситета, который был тогда один на всю республику, для себя я не видел. Колебался между физматом и экономическим факультетом, но экономики хотелось больше. И я выбрал экономический факультет. К окончанию университета многие из моих сокурсников работали в Министерстве финансов. Они много рассказывали о своей работе: она выглядела весьма статусной, комфортной, со стабильной зарплатой. И я этим заинтересовался. И решились… Да, подал документы в отдел кадров Министерства финансов. Меня приняли на работу в управление налоговой политики в должности рядового экономиста, а через год я получил должность главного экономиста. Приказ о приеме на работу подписал тогдашний министр финансов Валерий Кицан. Он очень внимательно относился к молодежи: «выбивал» премии, устраивал курсы, помогал с общежитием, выделял материальную помощь… Период был непростой, и этот фактор стал для меня определяющим. Он послужил якорем, весомым аргументом для того, чтобы я задержался в Минфине на три года. В конце весны 1996 года произошла смена правительства, и после Минфина я начал работать в Государственной налоговой службе в должности начальника отдела методологии и администрирования местных налогов и сборов. Примерно тогда в нашей налоговой системе происходили знаковые события. Что бы Вы особо выделили из того периода? В 1997 году были приняты первый и второй разделы Налогового кодекса, разработанные при участии компании KPMG, а летом была создана рабочая группа по внедрению этих документов. До Налогового кодекса наше налоговое законодательство было пестрым, написанным в своеобразном советском стиле, с огромным количеством ограничений и норм. По сути, разработка и внедрение Кодекса стали первой попыткой синхронизировать законодательные положения с применением новых современных подходов. В состав рабочей группы по внедрению входили семь человек, два из которых были работниками Минфина и еще пять – представителями Налоговой инспекции. Все члены группы были в должностях от начальников отделов и выше, кроме меня: я тогда был главным экономистом и – самым молодым из всех. Когда распределили функции, мне посчастливилось попасть в рабочую пару с начальником отдела Налоговой инспекции Владимиром Тудосе. Мы отвечали за разработку нормативных документов по налогообложению физических лиц. Трудились мы много, коллектив был на редкость удачно подобран, и, в результате, фактически за полгода нам удалось создать всю нормативную базу по подоходному налогу. Критики в отношении закона хватало с избытком, и нужно было сделать так, чтобы нам поверили и все заработало. В этом плане хочу особо отметить, что руководитель нашей группы, начальник управления налогового администрирования Светлана Кириченко, сумела создать команду и убедить нас в возможности сделать эту емкую работу, хотя мы в этом сомневались. Еще одним человеком, который помог внедрению Налогового кодекса в Молдове, был главный редактор журнала «Contabilitate și Audit» Павел Тостоган. Он настоял на том, чтобы мы чаще общались с бухгалтерами, ходили на семинары и рассказывали практикам, что есть и что будет. Это трехмесячное общение принесло огромную пользу: мы успели исключить все недоработки и помогли документу быстро заработать. И сегодня можно сказать, что с 1997 года наш Кодекс успешно функционирует, и хотя в закон неоднократно вносились изменения, заложенная тогда база оказалась весьма прочной и основательной. Кроме работы на государственной службе, Вам довелось поработать и в бизнесе. Как дались эти переходные периоды? В 2009 году впервые пришлось покинуть органы государственного управления. Я не представлял жизнь вне госучреждений, так как был под это «заточен», много учился и работал, сформировался как специалист. Однако в 2009 году все в корне поменялось, произошла очередная смена политической власти. В 2010 году я начал работу в проекте Всемирного банка при Минэкономики. Это был почти год размеренной работы, спокойной, без стрессов. Свою часть я делал качественно, старался, но, нужно признать, работа была не по мне. И когда в сентябре 2010 года мне предложили должность Председателя Союза страховщиков, я, недолго думая, представил на собрании ассоциации свое видение и программу. В этой должности я работал до апреля 2012 года. Это был очень интересный период, во время которого пришлось по-настоящему узнать и понять частный сектор. Я увидел реальный бизнес, как зарабатываются деньги, какие существуют риски и каковы взаимоотношения бизнеса с государством. Отразился ли на Вашем мировоззрении приход в такую неизведанную для Вас область, как производство молочной продукции? Работая директором на таком предприятии как JLC, человек просто обязан быть гурманом. Каждый день дегустации с очень дотошным апробированием каждого продукта, вкусовые качества которого можно оценить, только обладая соответствующими обонятельными способностями. Их приходилось развивать, хотя, в целом, на молочное предприятие я пошел более или менее готовым: сначала занимал пост Финансового директора, а через год стал Генеральным директором. В этом бизнесе правда одна: умеешь зарабатывать деньги – хорошо, не умеешь – акционеры попросят тебя уйти. Стоит отметить, что производство скоропортящихся продуктов питания – процесс очень сложный, здесь нужно принимать быстрые решения на свой страх и риск. Особенно это чувствуется в условиях жесточайшей конкуренции в молочной отрасли, участниками которой являются как отечественные производители, так и импортеры. В чем, по-Вашему, главная разница между работой в госорганах и в частном секторе? В бизнесе цель – зарабатывать деньги. На государственной службе цель другая – чтобы налогоплательщику было комфортно и бюджетные доходы росли. Но порой, в горах бумаги, работники забывают о главной цели нашей работы. Поэтому мне хочется так организовать работу налоговой системы, чтобы достичь финальной цели самым эффективным образом. Если говорить о наших чиновниках, насколько они сегодня готовы разбираться в проблемах бизнеса? Еще недавно разбирающихся в проблемах бизнеса государственных чиновников было очень немного, но ситуация меняется. Думаю, на это влияет смена политической власти, поскольку люди все время «вращаются» – приходят и уходят из политики в частный сектор, и наоборот. Постепенно это становится постоянным процессом, который, в хорошем смысле, приводит к интегрированию бизнеса и госорганов. В нашем случае надо признать, что чем стабильнее власть, тем больше вероятность разрыва: власть «витает в одних облаках», бизнес – в других. Так что, на мой взгляд, такого рода ротация, которую мы наблюдаем, в нашей стране необходима. А что Вы думаете о принадлежности чиновников к определенным политическим кругам, особенно когда это напрямую касается их служебной деятельности? В любой стране должна протекать здоровая демократичная политическая жизнь. Это нормально и обязательно. И хотя это предполагает неоднократные смены управления, видений, концепций, однако, в стратегическом векторе развития страны необходимо сохранять стабильность. Смена власти не должна влиять на технократов, на власть исполнительную, которая не занимается политикой, а ведет администрирование определенных процессов. Необходимо помнить, что эти процессы постоянны и не зависят от ротации в политических кругах. Возвращаясь к налогам, можете слегка приоткрыть завесу и рассказать о возможных нововведениях в Кодексе? Налоговая служба каждый год вносит новые предложения по налоговой политике. Что-то принимается, что-то нет. В этом году, например, было около пяти довольно революционных предложений, хотя мы понимаем, что далеко не все из них пройдут. Во-первых, было бы неплохо внедрить единую ставку подоходного налога для физических лиц. И хотя в этом вопросе много критиков, у которых есть свои аргументы, мы будем предлагать данный налог, пока не сумеем убедить в его необходимости. Другая идея, которая прошла на уровне проекта, – внедрение окончательного удержания подоходного налога с земельной аренды. Ведь у нас уже есть 10% с аренды недвижимости, и все успешно работает, а земельная аренда осталась как-то в стороне. Так что на следующий год мы предлагаем ставку в 7%. Есть еще и так называемый «дорожный налог». Все чаще слышны мнения, что он несправедлив, поскольку выплачивается в зависимости от объема двигателя. Можно рассмотреть вопрос об аннулировании налога, увеличив взамен акциз на топливо. Надо сказать, что, чем меньше налогов, тем эффективнее работает налоговая система, а чем больше – тем труднее их администрировать. Поэтому, когда мы видим возможность отказаться от какого-либо сбора, обязательно это планируем, и сегодня у нас есть еще несколько идей. А про банковский сектор ничего не скажете? В Молдове не облагаются проценты по банковским вкладам физических лиц. На начальном этапе действовало определенное лобби и аргументы со стороны банковской системы. Эта льгота включена не в Налоговый кодекс, а в Закон о введении в действие I и II разделов Налогового кодекса, чтобы стимулировать людей хранить деньги не дома, а в банке. Парламент постоянно продлевал действие льготы, хотя это доход, и он должен облагаться налогом. Изначально мы предложили пять процентов с суммы процентных выплат. Считаю, что это вполне нормально. Вижу, у Вас к банкам отношение особое… Люди несут деньги в банк, банк их вкладывает в государственные ценные бумаги, на которых очень прилично зарабатывает. Это хороший бизнес для банковской системы. Не лучше ли стимулировать физических лиц вкладывать в развитие собственной предпринимательской инициативы? Стимулировать экономический рост. Мы же постоянно говорим, что основа экономики – это малый и средний бизнес, но так получается, что сами подталкиваем людей нести деньги в банк. Надо над этим хорошенько подумать. В свое время живой была тема о попытках влияния на решения налоговых инспекторов с помощью взяток. Насколько это сегодня актуально? Бизнес вышел на другой качественный уровень, предприниматели, в основном, очень грамотные и корректные люди. Они понимают, что задача ГНС – помочь бизнесу оставаться в рамках правового поля. Для этого необходимо создать информационную систему, которая принципиально не позволит обойти закон. Сегодня налоговая служба работает над ее развитием. В качестве примера можно привести выход инспектора на налоговую проверку. Это очень чувствительный момент, в связи с которым часто возникает конфликт интересов и бывают попытки решить вопросы, каким-либо образом повлияв на решения инспектора. Для таких случаев работает система налоговых рисков. Во-первых, сегодня каждый инспектор выходит на проверку исключительно на основании письменного направления, которое регистрируется в информационной системе с четким указанием – когда и куда он пошел, какую тему собирается проверять. Во-вторых, эта проверка планируется ГГНИ. Всего насчитывается около сорока возможных рисков, и, даже если они не подтверждены, в своем докладе инспектор обязан отразить каждый из рисков и под этим подписаться. Человеческий фактор нужно исключить из системы налоговых отношений, где это возможно. Над этим мы начали работать еще в 2002 году, когда кардинально поменяли процесс принятия деклараций и всю обработку данных перевели из территориальных инспекций в центральный офис. Была исключена возможность входить в систему и корректировать цифры, и на территориальном уровне информация осталась открытой только для просмотра. Каждый вход в систему регистрируется, и если инспектор захочет поднять какие-либо данные о налогоплательщике – он обязательно оставит свой след. В последнее время мы часто получаем запросы от физических лиц с просьбой проинформировать их о том, кто и по какому поводу смотрел их данные, какая в этом была необходимость. Система себя хорошо зарекомендовала и прекрасно дисциплинирует. Она будет постепенно совершенствоваться, это работа не на год или два. Уже с первого января следующего года мы планируем централизовать все взыскания платежей, а это работа с недоимщиками, где конфликт интересов возможен чаще. Как сегодня работается в ГНС? Существует ли внутренняя конкуренция между сотрудниками? Сейчас у нас хороший, сплоченный коллектив. Но определенная конкуренция, безусловно, существует. Каждые полгода мы для себя обозначаем качественные показатели, которые необходимо достигнуть: это конкретные плановые цифры. Достижение этих показателей оценивается на «очень хорошо», «хорошо» либо «неудовлетворительно». Исходя из результатов, каждому подразделению начисляются премии. Эта система привела к конкуренции внутри коллектива, которую почувствовал и я. Но это конкуренция здоровая, и хорошо, что она есть в цифрах, когда ставятся конкретные задачи, и сотрудник знает, чего он должен достигнуть. Учитывая кадровый мораторий в бюджетном секторе, какова сейчас ситуация в ГНС и возможны ли сокращения в ближайшем будущем? В соответствии с мораторием правительства на прием на работу бюджетников, в целом по налоговой службе у нас получилось 188 замороженных вакансий. Это почти 10% от общего числа сотрудников. Если же говорить о сокращениях, то, на мой взгляд, при сегодняшнем положении вещей они проводиться не должны. Но и увеличения штатов не требуется: штатный состав оптимален и с нагрузкой справляется. Пока наше предложение о сохранении существующего количества штатных единиц получило одобрение в правительстве и парламенте. А что будет в случае создания единой налоговой службы, говорить рано. Реформа серьезная, и сложно просчитать, что нас ждет в этом процессе. Вообще, если посмотреть на историю, в самом начале в Налоговой службе работали 3342 штатные единицы. С тех пор это число неуклонно сокращалось, и сегодня нас уже почти вдвое меньше – 1892 сотрудника. В принципе, методика и технологии работы постоянно меняются и развиваются, и сокращение штатов – явление вполне естественное. С другой стороны, между налоговиками есть негласный норматив – по одному инспектору на 1 000 населения, и мы постоянно мониторим, как с этим обстоят дела у соседей – в Румынии и на Украине. Пока, по сравнению с ними, наш штат самый малочисленный. Чем стараетесь привлечь перспективную молодежь? Мы делаем акцент на стабильное место работы, престиж государственного учреждения, полный социальный пакет, возможность профессионально развиваться в высокоинтеллектуальном коллективе и налаживать общение с иностранными партнерами. У нас вы не встретите кумовства, и построить карьеру сможет каждый способный сотрудник. Посмотрите на наших руководителей отделов – тех, кому за сорок, по пальцам можно пересчитать. И редко, кто пришел на руководящую должность извне ГНС: все выросли здесь. Главный отрицательный момент – это размер зарплаты, но мы над этим работаем, и я верю в светлое будущее налоговой службы. Существует ли конкурс на ваши вакансии? Согласно законодательству, при приеме на работу проводятся конкурсы. С течением времени они стали более объективными и прозрачными, но и требования к кандидатам велики. Поэтому и есть те самые 188 замороженных вакансий. Желающих вступить в наши ряды хватает, но часто они не подходят нам по уровню знаний либо по профессиональной подготовке. Со всеми, кто устраивается к нам на работу, я говорю лично. И потом, когда сотрудник принят, стараюсь узнать о нем как можно больше. Хороший руководитель должен знать своих подопечных. Мы все – большая семья, и надо проявлять заботу о каждом работнике. Это должно быть не формально, а искренне, и тогда коллектив будет сплоченным, будет показывать хорошие результаты. Текучка большая? К сожалению, должен признать, что да. Ежегодно мы рассчитываем коэффициент числа уволившихся по отношению к количеству работающих сотрудников на конец года. За прошлый год он составил 14%, что очень много. Правда, нужно отметить, что текучка касается, в основном, тех, кто проработал не более двух-трех лет. По сути, это фильтр: работа в налоговых органах – далеко не для всех. И немного о личном. Чем любите заниматься в свободное время? Книги, музыка, спорт? По поводу книг – в моем распоряжении библиотечный набор советской интеллигентной семьи, доставшийся от родителей. Серии «Мир приключений», «Жизнь замечательных людей» и другие. Я весь наш шкаф перечитал от А до Я. Когда становишься старше, особенно нравится перечитывать старые книги и понимать их уже по-другому. Современных авторов почти не читаю, больше люблю перечитывать мировую классику, а из тех, кто поновее, – Солженицына с Булгаковым. И напоследок, поделитесь, есть ли у Вас какое-нибудь правило, которому Вы следуете в жизни? Стараюсь не делать подлости.
author icon

Serghei Zamuruev

Monitorul fiscal FISC.md Nr.33 2016

Instituții:

Publicaţia periodică "Monitorul Fiscal FISC.MD"

„Acest articol aparține exclusiv P.P. „Monitorul fiscal FISC.md” și este protejat de Legea privind drepturile de autor.
Orice preluare a conținutului se face doar cu indicarea SURSEI și cu LINK ACTIV către pagina articolului”.

4476 views

The date of publishing:

29 September /2016 12:33

Catalogul tematic

Impozitul pe venit | Legislație fiscală | Activitatea SFS

Tags:

Сергей Пушкуца | налоговая служба | налоговая система | налоговый кодекс | бизнес | налоги | банковская система | подоходный налог | налоговые инспектора

0 comments

icon icon icon
icon
icon icon icon icon icon
icon
icon