Panorama
Спасти развивающиеся страны от Трампа
МЕХИКО – Легко сейчас
сочувствовать Мексике: президент США Дональд Трамп превратил эту страну в политический жупел. Если Трамп добьётся своего, на северной границе Мексики появится
«большая, красивая стена», а Североамериканское соглашение о свободной торговле
(НАФТА), критически важное для мексиканской экономики,
будет пересмотрено в соответствии с принципом «Америка прежде всего». И, будто всего этого уже недостаточно, по финансовому и валютному рынкам Мексики придётся основной удар
нестабильной монетарной и бюджетной политики США.
Однако речь идёт не только о Мексике. События в ней имеют значение для всех развивающихся стран, потому что Трамп поставил под сомнение всю систему мировой торговли и открытости. И если судить по выступлениям Трампа на недавнем саммите стран «Большой семёрки» на Сицилии, мы можем ожидать, что на этой неделе он продолжит атаку на глобализацию на саммите «Большой двадцатки» в Гамбурге.
Мало найдётся стран, которые столь же активно поддерживают глобализацию, как Мексика. Сейчас у неё одна из самых открытых экономик в мире. Развивающиеся страны обычно реализуют стратегию роста экономики за счёт экспорта, аналогичную стратегии «азиатских тигров» – Гонконга, Сингапура, Южной Кореи и Тайваня. Но Мексика пошла ещё дальше, выбрав промышленность в качестве способа диверсифицировать экономику, зависимую от добычи нефти.
К сожалению, Мексика и многие другие развивающиеся страны начали проводить такую политику как раз в тот момент, когда ускорился процесс великого открытия Китая. Традиционно сильные отрасли Мексики (например, текстильная) не смогли выдержать конкуренции и фактически были уничтожены; новые отрасли, которые когда-то выглядели многообещающими (например, бытовая электроника), тоже оказались раздавлены.
Китайский шок со временем ослаб, но Мексика так и не смогла полностью восстановить свою конкурентоспособность. Единственным исключением стал автопром, сильно зависящий от открытости границ с США. Так или иначе, на США приходится более 80% мексиканского экспорта; торговля с Америкой обеспечивает 25% ВВП страны (по сравнению с 10% до появления НАФТА).
Именно поэтому слабый рост экономики США после финансового кризиса 2008 года негативно повлиял на мексиканскую промышленность, при этом падение цен на нефть преумножило проблемы страны. В последние годы темпы экономического роста Мексики оказываются намного ниже их потенциала. За время существования НАФТА производительность труда в стране значительно выросла, однако общая факторная производительность (этот индикатор лучше подходит для оценки долгосрочной конкурентоспособности) практически не менялась на протяжении 25 лет, а иногда даже падала.
Согласно исследованию Сантьяго Леви из Межамериканского банка развития, за годы существования НАФТА резко вырос разрыв в производительности мексиканских компаний. Число компаний с высокой производительностью увеличилось, но число компаний с низкой производительностью увеличилось ещё больше. И что ещё хуже, выжившие компании, как выяснил Леви, не создают новые рабочие места, а вновь появляющиеся компании, которые этим занимаются, как правило, оказываются менее эффективны, чем исчезнувшие фирмы.
По мнению Леви, причиной этого мексиканского феномена является неформальная и нелегальная экономическая деятельность. Эта концепция помогает объяснить и то, что происходит в других развивающихся странах, с трудом пытающихся перейти из категории стран со средними доходами в категорию стран с высокими доходами. В статье 2012 года Леви описывает очень важное различие между формальными и неформальными компаниями и их производительностью. Опираясь на данные переписи населения, Леви обнаружил, что в Мексике «большинство компаний ведут неформальную деятельность, хотя и легальную». Он пришёл к выводу, что выжившие компании адаптировались к трудностям, превратив рабочие места с официальной зарплатой (и защищённые государственной системой страхования занятости) в рабочие места без такой зарплаты.
Путём такой «деформализации» существующие компании получили возможность выигрывать в конкурентной борьбе у новичков, которые в итоге покидают рынок, зря потратив значительные ресурсы. Леви придумал для этого процесса хороший термин «деструктивное созидание», по контрасту с «креативным разрушением», которое считается главным мотором повышения производительности, особенно в условиях, когда экономика приближается к передовым технологическим рубежам.
Надо признать, что Мексика, как и многие другие развивающиеся страны, проводит существенные реформы. Талантливые мексиканские технократы, многие из которых получили подготовку в США, значительно улучшили макроэкономический климат в стране и помогли ей выстоять во время последних экономических бурь. Хотя атаки Трампа вызвали падение курса песо почти на 50%, инфляция выросла лишь на несколько процентных пунктов после его избрания.
Но, как показал Леви, трудность в том, что реформы, направленные на повышение конкурентоспособности Мексики, не коснулись корня проблемы с её производительностью. Мексика экспортирует больше всех остальных латиноамериканских стран вместе взятых, однако рост эффективности в экспортных отраслях оказался нивелирован систематической политикой перенаправления ресурсов в компании с низкой производитель-ностью, где трудятся работники без официальной зарплаты.
Такая политика проводится во многих развивающихся странах. Однако в Мексике она глубоко укоренилась в законах и институтах страны, при этом социальные субсидии и схемы микрокредитования её дополнительно усиливают. Можно понять, почему мексиканское правительство хочет защитить работников без официальных зарплат, но, по всей видимости, это делается в ущерб росту производительности.
Несовершенство институтов и слабые возможности государства являются общей чертой для большинства развивающихся стран, но последствия этого проявляются в разных странах по-разному. Например, в Мексике существует большая нелегальная индустрия наркотиков, живущая за счёт американского спроса. Мексиканская наркоторговля является причиной не только коррупции, но и гибели людей в таких масштабах, которые на сегодня уступают лишь конфликту в Сирии. Становится понятно, что в войне с наркотиками невозможно выиграть. Хуже того, она ослабляет работоспособность правительства, которое сейчас возглавляет президент Энрике Пенья Ньето.
Мексике нужно сейчас не сочувствие, а предсказуемость американской политики . Если все стороны сядут за стол переговоров с позитивными намерениями, соглашение НАФТА действительно можно будет пересмотреть так, чтобы оно ещё лучше отвечало интересам каждого. Пограничная же стена не будет отвечать ничьим интересам. Из США в Мексику ездит больше людей, чем в обратном направлении; кроме того, США нуждаются в увеличении числа иммигрантов, чтобы ликвидировать дефицит рабочей силы, особенно в секторе ухода за людьми. Но больше всего развитию Мексики могла бы поспособствовать разумная политика США в отношении наркотиков.
Впрочем, в конечном итоге только Мексика может решить проблемы со своей производитель-ностью и инклюзивным экономическим ростом. На сегодня это страна с одним из самых высоких в мире уровнем неравенства. Между тем, в Китае неравенство в доходах, наоборот, уменьшается благодаря повышению зарплат и улучшению условий медицинского страхования и других социальных услуг для трудящихся. Если правительство Пенья Ньето не сумеет обеспечить рост экономики для мексиканского народа, тогда в стране, которую Трамп так любит очернять, может появиться собственный Трамп (только он будет крайне левым).
Эрик Берглоф – бывший главный экономист Европейского банка реконструкции и развития, профессор экономики и директор Института глобальной политики при Лондонской школе экономики и политических наук.
via | www.project-syndicate.org
1483 vizualizări
Data publicării:
10 Iulie /2017 17:15
Catalogul tematic
Noutăți
Etichete:
Мексика | сша | Дональд Трамп | производительность труда | социальное неравенство | наркоторговля | кризис
0 comentarii
Doar utilizatorii înregistraţi şi autorizați au dreptul de a posta comentarii.